Сначала Присцилла чернилами нарисовала на пергаменте окружность, а уже потом по ее периметру записала имена всех чародеев, входящих в круг магов Камберленда. Исключение составил только старший чародей, его имя было внесено аккурат в центр. Когда же чернила высохли, Искательница перевернула пергамент и на обратной стороне принялась столбиками записывать имена храмовников, начиная от рыцаря-командора и его старшего помощника, заканчивая новобранцами и оруженосцами. Постепенно рядом со списком солдат ордена появлялись какие-то надписи. Молча слушая, Квиласс помечала интересные детали из чужих рассказов и какие-то особенности опрашиваемых. Так,  сир Лодрик, сидевший напротив, рассказывавший захватывающую эпопею о своих старых сапогах, в списке получил следующие харатеристики: "простолюдин, недалекий, болтает без умолку". В какой-то момент мужчина, поглощеннй собственным рассказом, не удержался и стал присматриваться к тому, что Искательница выводит пером на пергаменте. Квиласс не составило труда заметить это.
- Ты рассказывай, рассказывай, я слушаю, - оторвав взгляд от списка, подняв голову произнесла Искательница, прямо-таки заинтригованная сим эпосом.
- Ну, значит, я ему и говорю, зачем мне новые сапоги, старые же... - продолжил храмовник так, будто рассказывал о личной победе над архидемоном, не меньше.
Уж кто и приложил к этому грандиозному событию руку, так это Присцилла, пускай она всего лишь сражалась в большой битве за Денерим вместе с храмовниками. Это было восемь лет назад, с тех пор женщина, посвятившая долгу Искательницы почти половину своей жизни, стала старше, мудрее и опытнее. Зато внешне к своим сорока годам она почти не изменилась, те щадили ее, напоминая о себе только легкими морщинами в уголках ясных голубых глаз. Видела бы ее сейчас покойная сестра.
Но за это дело Присцилле было приказано взяться не одной, на помощь должна была прийти вторая Искательница - Лелиана. Пускай та посвятила долгу не столько лет, сколько Квиласс, но опыта у помощницы, согласно главе церкви, имелось в достатке: помощь в победе над Мором, участие в сражении за Денерим и битва с архидемоном. Даже слух о том, что Лелиана приложила руку к поиску праха Андрасте. Только пока Искательница не спешила объявляться, Присцилла начала допросы храмовников одна и уже почти пять часов к ряду сидела за столом, выслушивая всякую чушь. Почему было не начать опрашивать сразу членов круга? Так они и кинулись сдавать своих. Это уже не говоря о том, что сейчас как никогда виновные перестали пользоваться магией крови, едва в круге объявился Искатель.
- Достаточно, - отложив перо в сторону, остановила Квиласс храмовника, болтающего без умолку, - Что-нибудь в последнее время необычное замечал?
- Ну, - задумался Лодрик, - Как вам сказать...
- Как есть, - тяжело вздохнула Искательница, подперев голову кулаком.
Помявшись, храмовник заговорил.
- Сир Гюндер стал проводить больше времени в нужнике... - промямлил он исподлобья.
Уставшая Присцилла не выдержала и пожалела, что у нее под рукой не имелось чего-нибудь тяжелого, чтоб огреть храмовника по темечку. Поэтому сперва женщина ограничилась презрительным взглядом и резким ударом кулака о стол, но этого было мало.
- Щель Андрасте, да ты надо мной издеваешься!? - вскочив с деревянного стула так, что тот упал, крикнула она на храмовника, - Пошел вон отсюда! Вон, я сказала!
Мужчина сорвался с места, как ужаленный, и, провожаемый отборной бранью, кинулся к выходу, едва не забыв закрыть за собой массивную дверь. Как только та захлопнулась, Присцилла подобрала стул и вновь бессильно опустилась на него. Женщина сложила руки на столе и положила на них голову, чтобы хоть немного отдохнуть.
Создатель помилуй, ну что за идиоты? Кого понабрали? И это рыцари ордена, мать их ети...

Отредактировано Priscilla Quelass (2014-01-11 20:27:09)

Присцилла не успела задремать, вид и речь наконец-то объявившейся Лелианы несколько приободрили ее. Вставая со стула, Квиласс чуть приподняла ладонь левой руки в приветственном жесте, а правой поправила смявшийся воротник. Только приглядевшись к помощнице получше женщина заметила, что на ярко-рыжих волосах девушки была пара засохших пятен крови.
- Жарко, не то слово, - проговорила Присцилла, намекая на твердолобость здешних храмовников, а затем прошлась по комнате к раскрытому окну, чтобы размять затекшие ноги и сделать глоток свежего воздуха, - Какие уж там результаты, некоторые местные рыцари тупы, как чурбаки, и не избавили меня от рассказов про нужники. Одного из таких благородных сиров, я так понимаю, вам уже довелось встретить по пути сюда. Но есть и кое-что интересное, - задумалась Присцилла, присев на подоконник, а затем продолжила, вглядываясь в морскую даль, - Рыцарь-командор, сир Август, очень давно и жестко ограничил выдачу лириума своим подопечным. Храмовники говорят, что не получали лириума уже около четырех месяцев. На мой же логичный вопрос, как за такое длительное время они просто-напросто не сошли с ума, заявляют нечто невнятное. Причину такого поступка рыцаря-командора мне пока тоже выяснить не удалось, видимо, не зря я не поспешила расспрашивать его сразу. Думаю, эта история с лириумом как-то связана с тем, что здесь происходит. Что же до магии крови - заместитель сира Августа, сир Гастер уверяет, что последние чародеи, решившиеся практиковать магию крови, были усмирены еще пять лет назад... И еще кое-что, заместитель считает, что командор стал как-то странно себя вести, это замечают и храмовники. Август все реже стал появляться на людях, раздавать приказы, а все чаще запирается в своем кабинете и не выходит оттуда сутками. Прислуга говорит, что рыцарь ведет какие-то важные записи и велит его не отвлекать. Даже к моменту моего прибытия он не вышел меня встретить, возможно и не знает, что мы здесь. Поэтому я и решила начать расспрос с самых, так сказать, низов.
Едва Присцилла закончила вводить Лелиану в курс дела, как дверь в комнату отворилась и на пороге появился еще один храмовник. Старшая Искательница позволила девушке расспрашивать его, а сама же сделала небольшую передышку, лишь краем уха слушая ход допроса. Квиласс обратила внимание на занятный акцент рыжей помощницы, та в самом деле была родом из Орлея. Женщина погрузилась в собственные мысли. Опрашивать членов круга бесполезно. Даже если что-то не так с коммандором, не было бы лишним сначала выслушать его доводы. Плюс, опросив большую часть храмовников, Квиласс примерно знала, чего стоило ожидать и какие неудобные вопросы задавать.
Присцилла поднялась с подоконника. В волосах Лелианы, опрашивавшей рыцаря, все еще красовались кровавые пятна, которые не были ей к лицу. Старшая искательница залезла в правый карман дублета и вынула из него чистый белый платок, который, показывая на свою прическу, протянула рыжей девушке. После этого женщина вновь села за стол, на котором лежал пергамент со схемой.

Отредактировано Priscilla Quelass (2014-01-12 18:21:57)

Полчаса спустя, когда с допросами храмовников наконец-то было покончено, обе Искательницы направились к рыцарю-командору. По пути через длинные коридоры Круга Присцилла уже успела продумать вопросы для главного храмовника. Нутром женщина чуяла, что-то здесь было не так. Чутье не подвело ее. Дверь в кабинет Августа была открыта, хотя рыцарь, по словам допрошенных, проводил большую часть времени взаперти. Квиласс с легким недоумением глянула на Лелиану, а потом потянула на себя ручку массивной двери.
Внутри небольшого кабинета, где вдалеке прямо позади письменного стола горел камин, будто бы никого не оказалось. Но даже не прислушиваясь, Присцилла могла расслышать какую-то возню.
- Командор? - оглядевшись, спросила Искательница, переступая через порог.
В ответ с противоположной стороны комнаты донесся тяжелый мужской кашель. Искательница повернула голову на звук и заметила, что у резного деревянного стола на полу кто-то лежал. Сир Август! Мужчина корчился от боли, задыхаясь. Рядом c ним валялись опрокинутый стул, серебряный кубок с вином, растекшимся по камню, и окровавленный нож для фруктов, но на теле самого мужчины, одетого в робу главного храмовника, ран не было. Зато у рта проступала пена - Августа отравили, он умирал в мучениях, судороги сводили его крепкое тело.
Едва подбежав к умирающему, старшая Искательница грязно выругалась, опускаясь на колени. В ответ донесся лишь очередной приступ кашля, но на этот раз куда слабее. Присцилла взяла покрытую сединами голову Августа, но была не в силах ему чем-то помочь. Лежа на боку, рыцарь приподнял дрожащую руку, показывая на полыхающий камин. Там горели какие-то бумаги.
- Лелиана, записи! - крикнула Квиласс помощнице, не успевая отпустить рыцаря и дотянуться до стопки пергаментов.
Но было уже поздно, ту объяло яркое пламя, а через пару секунд и Август испустил дух, закатив от неизвестного яда стеклянные глаза. Светловолосая Искательница поднялась на обе ноги и постояла какое-то время, молча гляда на безжизненное тело пожилого храмовника. Единственная зацепка пропала бесследно, дневники тоже обратились в пепел.
- Член Создателя! - от сильного пинка серебряный кубок со звоном влетел в ближайшую стену, обдав ту каплями отравленного вина.
Внимание рассерженной Присциллы привлек столовый нож со следами крови на лезвии. Оглядевшись еще раз получше, женщина заметила, что вторая дверь, предназначавшаяся для прислуги, тоже была приоткрыта, как и главная, а на косяке имелся багровый отпечаток ладони. Что же произошло? Храмовник-параноик впустил прислугу, которая его собиралась отравить, а мужчина, отхлебнув вина и почуствовав неладное, схватился за нож? Прежде чем бессильно упасть, тот успел порезать обидчика, но храмовника это не спасло, равно как и его записи, которые кто-то намеревался уничтожить изначально. Но кто? Был только один способ выяснить, второй коридор за дверью для прислуги вел в кухни.
Присцилла отошла от тела Августа и распахнула вторую дверь. В слабоосвещенном коридоре на каменном полу были видны капли крови. Квиласс кивнула Лелиане и, взявшись за рукоять меча, пошла первой. Отравитель был здесь совсем недавно, может, его еще удастся поймать.

Кровь даже не успела застыть, следы на полу в коридоре становились все больше. Сжимая меч обеими руками, Присцилла ступала быстро и уверенно, стараясь при этом не шуметь. На стене у арки, ведущей в кухню, тоже был растекавшийся багровый отпечаток ладони. В кухне же на первый взгляд показалось безлюдно, но Лелиана приметила вдалеке фигуру в капюшоне, повернутую спиной ко входу. Присцилла, отреагировав на касание рыжеволосой девушки кивком, двинулась дальше, почти крадясь. Фигура все так же не шевилилась, расстояние в десяток метров между Искательницами и человеком в темной мантии сокращалось. Чем ближе подходила Присцилла, тем больше на полу было капель крови. Когда до цели осталась пара шагов, Квиласс резко кинулась на неизвестного сзади, одной рукой занося меч, а второй разворачивая предполагаемого отравителя за плечо.
Каково же было удивление старшей Искательницы, когда под мантией оказалась темноволосая девушка лет двадцати. В ее голубых глазах виделась отрешенная пустота, а лоб венчал символ Создателя. Усмиренная. Ее левое предплечье обильно истекало кровью от клубокой ножевой раны, но и это было еще не все. Едва Присцилла дотронулась до девушки, как послышался звон упавшего на пол столового ножа. Оба запястья усмеренной были разрезаны вдоль, та вкрыла себе вены.
- Какого... - удивилась, Присцилла, едва увидев изрезанные руки девушки, а потом стала звать на помощь, бросая меч и усаживая девушку на пол, - Эй, кто-нибудь! Помогите!
Теперь не вызывало вопросов, что это именно она отравила сира Августа. Но зачем? Усмиренные лишены собственной воли, зато легковнушимы. Кто-то очень не хотел, чтобы главного отравителя выдали, теперь понятно, зачем девчонка перерезала вены. Усмиренный не может ничего толком скрыть, поэтому единственный способ заставить его замолчать - смерть.
- Кто приказал тебе?! - спросила Присцилла, крепко сжимая изрезанные запястья девушки, которую, как всегда, нисколько не интересовало происходящее ни с ней самой, ни с кем-либо еще, - Говори, ну же!
- Мне приказано не говорить... - тяжело выдохнула усмиренная, смотря куда-то в пустоту.
- А я приказываю тебе сказать правду, какой бы она не была! Мы Искатели, - Присцилла вынула одной рукой свой медальон и подтвердила сказанное, поднеся его поближе к глазам умирающей, которой еще можно было помочь.
Темноволосая помолчала какое-то время, тяжело дыша, будто борясь с самой собой, хотя то ей было не дано. После она заговорила.
- Сир... Гастер.
- Заместитель!? - удивилась Квиласс, крепко удерживая девушку, - Зачем?
Но ответа Искательницы не услышали, усмиренная, которая просто не могла соврать, потеряла сознание. Кажется, издалека донеслись шаги нескольких храмовников, спешивших на помощь в компании мага-целителя. Но даже если и спасти усмиренную, вряд ли она скажет, зачем ей приказали отравить командора и покончить с собой, отравитель вряд ли так глуп. Пускай сир Гастер использовал такой ненадежный способ устранения, все же, он почти добился своего. Почти. Кстати, где он?